СРОЧНО!

Домой Добавить в закладки Twitter RSS Карта сайта

Служба в армии: и долг, и почетная обязанность Печать
20.11.2014 10:59

Пресс-­клуб – на страницах «Встречи». Начальнику отдела военного комиссариата Московской области по Дубне, Талдому и Талдомскому району Александру Салыкину задают вопросы журналисты городских средств массовой информации, учащиеся колледжа университета «Дубна» и его студенты.

Андрей Башкин – шеф­редактор отдела новостей «Телеканала «Дубна»:

– Александр Николаевич, Вы – новый человек для Дубны, поэтому прошу рассказать о своей карьере в Вооруженных силах. И оцените, пожалуйста, в чем главное отличие армии той, в которой вы начинали, от той, которая есть у нас сегодня.

Александр Салыкин: – В 1993 году я поступил в Тамбовское высшее военное авиационное училище, успешно закончил его в 1998 году, выпустился и был направлен на Дальний Восток для прохождения  службы в авиации дальнего действия. Через полгода наш полк, к сожалению, был расформирован, и меня «перебросили» в Тверскую область. Там я благополучно служил (летал) до 2000 года. После сокращения подразделения по решению командования я был направлен в Дмитровский объединённый военный комиссариат на должность начальника отделения призыва. В 2009 году вновь произошло сокращение. Пришлось снять погоны, уйти «на гражданку».

Служил четыре года до пенсии в других силовых ведомствах, а в марте 2014­го меня пригласили возглавить отделение призыва в военном комиссариате Московской области по Дубне, Талдому и Талдомскому району.

Я начинал службу в разрушенной и бедной армии, если можно так сказать. Основное отличие её от нынешней в том, что сейчас её возглавляет хороший хозяин, воевода. По мнению любого военного, гражданский человек, находящийся на посту министра обороны, – не то, что нужно сильной стране. Армия – не экономическая структура, из которой можно что­то выдавить, выжать. Ей нужен жёсткий руководитель, который в состоянии восстановить разрушающуюся систему. Теперь он у нас есть. Сейчас мы находимся на этом пути, на пути наверх.

Анна Сухая – главный редактор газеты «Встреча»:

– Вы служили в авиации. Это особый род войск. Означает ли это, что и отношение к вооруженным силам в вас воспитали какое­то особенное. Если да, то в чем это заключается конкретно?

– Александр Салыкин: – В течение тех пяти лет, когда я проходил обучение, я слышал, что авиация – верхушка армии, элита. Все лучшее, что было в армии, было в авиации, начиная с обмундирования и заканчивая условиями прохождения службы. И от нас требовали большой отдачи. Мы получали лучшее и должны были быть лучшими. Так и учились, так себя и подавали. Любовь к авиации и уважение к этой профессии у меня ещё в детстве зародились,  в младших классах школы. До сих пор по ночам летаю.

Ольга Панина – специальный корреспондент филиала «Телеканала «Подмосковье» в Дубне:

– Предполагается, что современные вооруженные силы должны становиться все более технологичными, и научить «срочника» за один год профессионально пользоваться современными видами вооружений, наверное, просто невозможно. Насколько в этой ситуации вообще актуален призыв? Может быть, стоит активизировать работу по созданию полностью профессиональной армии?

Александр Салыкин: – В нашей стране уже были попытки создания контрактной армии. Ни к чему хорошему они пока не привели. Набор на контрактную службу не прекращался, он продолжается и идёт параллельно призыву. У граждан России призывного возраста, которые имеют высшее образование, есть выбор: с этого осеннего призыва они могут отправиться служить на один год на срочную или на два года по контракту. Кроме того, до сих пор в высших учебных заведениях существуют военные кафедры. Они функционируют уже не в таких объемах, как раньше, но, тем не менее, готовят офицеров запаса.

Раньше выпускник одновременно с дипломом получал погоны лейтенанта и уходил в резерв. Затем стоял на учете, готовый в любой момент начать службу, и ждал, когда понадобится армии. Сегодня  на базе двух вузов в Московской области готовят резервистов – сержантов и солдат запаса. Я знаю  четырех дубненских ребят, которые прошли медкомиссию, заключили контракт­договор и проходят там обучение. За один год, конечно, трудно обучить всем техническим премудростям обращения с современной военной техникой. Работу посложнее выполняют специалисты – те, у кого есть высшее образование, или контрактники. Именно по этой причине сейчас в армии очень востребованы люди с высшим техническим образованием.

Алексей Голубев – студент 3 курса колледжа университета «Дубна» ( специальность «оператор ЭВМ»):

– В продолжение разговора о современных реалиях. Я учусь на программиста. Могу ли я, если возникнет такое желание, реализовать себя в вооруженных силах? Понадоблюсь ли я армии в этом качестве?

Александр Салыкин: – Разумеется. В армии, как и в гражданской жизни, на месте ничего не стоит, все движется, развивается. Имея 10­-летний опыт работы в отделении призыва, могу заметить, что в Железнодорожном всегда относились с уважением к программистам. Целенаправленно такие призывники уходили в разные части служить, их ждали, звали и ценили. И сейчас к специалистам в области IT­технологий отношение такое же.

Илья Морозов – студент 6 курса кафедры химии университета «Дубна»:

– Министр обороны обещал создать научные роты. У меня как у дипломированного специалиста, химика, есть шанс попасть в такую роту?

Александр Салыкин: – Научные роты уже созданы. Возможно, не в том количестве, в котором хотелось бы, но они есть. Это направление развивается, и с каждым годом их становится все больше. В прошлом году было 6, теперь – 12. В каждом военном округе ведется такая работа. Основная задача солдат срочной службы таких подразделений – продолжение начатой на «гражданке» научной деятельности. В остальном все как в остальных частях армии: строевая и огневая подготовка, солдаты живут в казармах, получают обмундирование, питаются в столовой.

Научные роты организованы на базе военных научно­исследовательских институтов и высших учебных заведений. В Воронеже, например, при авиационном институте. Набор в эти роты идет напрямую. Все зависит от призывника и от его научного руководителя, ведущего в аспирантуре его дипломную работу. Они сами выходят на контакт, предлагают свою тему. Если она устраивает министерство обороны, то директивой генерального штаба юноша целенаправленно призывается и отправляется служить в определенное место.

Человек, который занимался разработкой определенной проблемы в области науки, попадая в подобную спецроту, продолжает свое дело и в армии. При условии, что его деятельность поддерживает государство и министерство обороны.

Есть ещё спортивные роты. В этом направлении ситуация развивается примерно так же. Спортивные клубы «Динамо», ЦСКА набирают ребят. Если призывник – хороший спортсмен, кандидат или мастер спорта, разрядник, побеждал на соревнованиях, его приглашают продолжить занятия спортом. В этом году весной один новобранец уже ушел служить в спортивную роту ЦСКА. На подходе ещё один – участник олимпийской сборной по парусному спорту. А в научную – уходит в декабре.

Максим Куклин – студент 5 курса кафедры социальной работы университета «Дубна»:

– Сегодня идут разговоры относительно сроков срочной службы в армии: один год, год и 8 месяцев. В 2015 году на какой срок будет идти призыв в армию?

Александр Салыкин: – Принято решение назначить годовой срок службы. Пока его никто не отменял. Я думаю, в ближайшее время ничего не изменится. В 2015 году – гарантированно. Вообще, сокращение срока службы до 1 года я могу классифицировать как позитивный шаг. Граждане «подтянулись», я бы сказал. Теперь в армию идут более сознательно. В последние годы нам было сложно набрать нужное количество людей на срочную службу, сейчас стало ощутимо легче. Призывники, что называется, пошли сами. Понимают, что год отслужить проще, чем почти десять лет скрываться от сотрудников военкомата.

Сергей Осипов — главный редактор «Радио «Говорит Дубна»:

– А у меня вопрос о гуманитариях. Мы видим, что расширяются международные контакты армии. Уже международный танковый биатлон провели и авиационный дартс. Лингвисты, переводчики нужны армии?

Александр Салыкин: – Лингвистов и военных переводчиков готовили всегда высшие военные учебные заведения. А что касается призыва в армию, то, если программистов на сборном пункте в Железнодорожном сразу разбирают, требований, касающихся лингвистов, я никогда не видел.

Анна Сухая:Не секрет, что сегодня многим срочникам предлагают продолжить службу уже по контракту. Насколько гладко идет этот процесс? Сколько дубненских ребят продолжают служить дальше?

Александр Салыкин: – Процесс идет. Государство разнообразными социальными преференциями старается привлечь людей на контрактную службу. Выделяют служебные квартиры и так далее. Но из Дубны служить по контракту остаются единицы. Все зависит от личности. Это призвание. Как не каждый становится биологом или педагогом, так не каждый может и хочет стать военным.

Кроме того, контрактная служба не подразумевает катания сыра в масле. Это не по гудку со смены человек пришел, поужинал и лег спать. Кроме того, не получится проходить службу рядом с домом, с семьёй. Это и командировки, и ночные тревоги, и много чего ещё.

В основном контрактную службу проходят в Кантемировской и Таманской дивизиях, они дислоцируются в Подмосковье. Из близлежащих городов на контракт остаются охотнее. Много народу, например, из Наро­Фоминска. А дубненцев – всего несколько человек. Когда эта система только разворачивалась, в начале 2000 годов, по контракту служили в основном те, кто живет на периферии. Да и сейчас эта тенденция сохранилась. В Московской области и без того можно заработать, семью прокормить другими методами, реализовать себя, а, например, в Брянской области – ни работы, ни заработков, вот и остаются в армии. Но, повторяю, при наличии призвания. Без него в профессии военного успеха не достичь.

Сергей Осипов: – В предыдущий период работа дубненского военкомата отличалась относительной открытостью: сотрудники шли на контакт с прессой, у родителей призывников была возможность узнать все, что необходимо, и они чувствовали, что в большинстве своем дубненские ребята, уже будучи в рядах вооруженных сил, находятся в поле зрения военкомата. Сохранится ли такая политика или вы как­то измените стиль работы военкомата?

Александр Салыкин: – Разумеется, эта открытость сохранится. Я не цербер и не намерен менять сложившиеся позитивные отношения военкомата с внешним миром. Хочу заметить, что сейчас родители обращаются к нам за информацией намного реже. У каждого солдата на срочной службе есть свободное время и мобильный телефон. С определенной регулярностью – два раза в неделю или на час каждый вечер – командир роты раздает телефоны, и можно общаться с семьёй. Расписание зависит от места службы. На станции ПВО, например, и у офицеров мобильники чаще выключены, чем работают.

Но родители все равно беспокоятся. К нам в военкомат обращаются теперь, если сын долго не звонит. Вот тогда мы пишем письма, посылаем запросы. Обычно выясняется, что солдат просто ленится, поэтому и не звонит домой. Родители везде одинаковы, а вот призывники разные. Дубна всегда стояла особняком, так же держатся и ребята. Но внутри своих компаний они очень дружны.

Алексей Голубев: Какими видами отсрочки могли воспользоваться ребята, которые должны были призываться сейчас, и какие из них будут сохранены на следующий год?

Александр Салыкин: – Что касается отсрочек, то никаких изменений в последние годы не было и в ближайшее время не предвидится. Сейчас работают все отсрочки, которые есть. Основная, по учебе, дается один раз.

Ольга Панина: Какова сегодня география службы дубненцев? Есть ли у них шансы попасть в Крым или в приграничные с Украиной области?

Александр Салыкин: – Страна у нас большая, поэтому всем служить дома, в Подмосковье, не получается. Что касается Крыма, то он вошел в состав Российской Федерации. Но могу сказать, что сейчас тех, кто на срочной службе, туда не отправляют. Что будет дальше – посмотрим. Области, граничащие с Украиной, – тоже Россия. Туда призывников так же, как всегда, направляют. Из Дубны, правда, в этом году пока не было. В Севастополь по желанию уходят служить призывники, но там отбор: от юношей требуется собственноручно написанное заявление и согласие родителей. В этом году парень из Дубны изъявил желание там служить, и родители согласились. А в «горячие точки» направляются  контрактники.

Илья Морозов: – Есть ли у Дубны сейчас подшефные военные части?

Александр Салыкин: – На сегодняшний призыв в плане, в наряде подшефных частей нет. Весной тоже не было. До этого был несущий крейсер «Адмирал Кузнецов», он служит на Северном флоте. Каждый призыв он принимал 20­30 человек. Представители «Адмирала Кузнецова» приезжали, подбирали себе ребят. Из Дмитрова туда до сих пор берут призывников. С этим вопросом буду разбираться.

Алексей Голубев:Какие войска больше всего сегодня нуждаются в пополнении? Где призывники наиболее востребованы?

Александр Салыкин: – Сухопутные войска.

Анна Сухая: Расскажите о тонкостях, которые надо знать призывникам при отправке в армию, что надо с собой брать, когда лучше пользоваться мобильным телефоном и т.д. А также чем отличается подготовка к армии тех ребят, которые хотят служить в элитных войсках – в спецназе, ВДВ. Когда им надо обращаться в военкомат, чтобы пройти соответствующую проверку? Учитываются ли спортивные разряды, прыжки с парашютом?

Александр Салыкин: – Кроме желания попасть в спецназ и ВДВ, таким ребятам нужно иметь отменное здоровье, категорию «А». Прыжки с парашютом и спортивные разряды, естественно, только приветствуются. Посоветую объявить о своем намерении сразу, при первой встрече с сотрудниками военкомата – после того, как исполнилось 17 лет, во время постановки на учет. Как раз в это время ребята пишут тестирование, проходят медкомиссию. Полученные результаты, как и характеристику из школы, учитывают, и приблизительно определяется род войск. Проводится психологический отбор – специальные тесты, к которым ребята, к сожалению, часто относятся довольно легкомысленно. А напрасно. Если спрашивают – видите ли вы страшные сны, то это не просто так. Ещё совет: отнеситесь к тестированию более ответственно, отвечайте на вопросы серьезно и честно. Главное, что должен знать призывник – не надо бояться.

С собой ничего особенного брать не нужно. Переодеваются в форму ребята уже в Железнодорожном, на довольствие встают в этот же день, там и обедают. Но пара бутербродов и кусок маминого пирога никогда не будут лишними. Сразу же получают вещмешок с котелком, кружкой, ложкой, несессер с принадлежностями для личной гигиены.

Максим Куклин: – В чем вы видите преимущества для карьерного роста тех ребят, что отслужили в армии? Или, наоборот, какие трудности могут возникнуть на гражданской службе, если не  служил?

Александр Салыкин: – Приняты поправки к закону, которые касаются молодых людей, старающихся «отбегать» от армии. Обычно они проживают не там, где зарегистрированы, работают не в Дубне и так далее. Раньше им в соответствии с законом выдавали военный билет после исполнения 27 лет. Они писали заявление и в течение двух недель получали. Теперь конкретно для этой категории граждан России в типографиях заказаны специальные справки взамен военного билета. Там будет указано, что владелец сего документа незаконно укрывался от  призыва. И уже пошли команды руководителям организаций и предприятий, особенно в государственных структурах, избегать принимать таких людей на работу.

Можно предположить, что изменения будут внесены и в пенсионное законодательство. Кроме того, до сих пор есть уголовная ответственность. По статье 28  Уголовного кодекса Российской Федерации «уклонистам» грозит наказание до двух лет лишения свободы. Статья в этом году активно заработала, начали со штрафов. В Московской области состоялось 10 судебных разбирательств. В результате те, кто «бегает от армии», оштрафованы на сумму до 60 тысяч рублей каждый. Но и после уплаты штрафа за ними сохраняется обязанность отслужить в армии свой год. В Дубне, Талдоме и Талдомском районе 2111 человек подлежат призыву. Две сотни из них – «уклонисты».

Подготовила Ольга ПАНИНА

WWW.ДУБНА­ТВ.РФ

 
 
< Ноября 2014 >
П В С Ч П С В
          1 2
3 4 5 6 7 8 9
10 11 12 13 14 15 16
17 18 19 21 22 23
24 25 26 27 28 29 30
Данные с ЦБР временно не доступны. Приносим свои извинения за неудобство.