Юмор помогал в работе Печать
26.09.2019 00:00

(Фрагменты воспоминаний)

Лимонин Владимир Матвеевич (1922-2017) – старожил г. Дубны, в 1939 г. поступил на работу на завод №30 в пос. Иваньково. Участник Великой Отечественной войны. После ранения в декабре 1942 г. вернулся на работу на предприятие, где в годы войны трудился контролером и контрольным мастером.

 

Самый короткий испытательный срок

Наступила весна. Вся экономика, все материальные и людские ресурсы страны были мобилизованы на борьбу с немецко-фашистскими захватчиками. Фронт требовал оружия, которого тогда остро не хватало. Оборонные предприятия напряженно работали. В 1943-1944 годы мы, мальчишки и девчонки, наравне со взрослыми работали по 14-18 часов в сутки. Выходных дней, очередных отпусков в годы войны не было.

Приходили на завод молодые ребята, их надо было быстрее учить, вовлекать в коллектив. Приходилось трудно. Что нам, молодым, помогало выдерживать такое напряжение на работе? В цехе подбирались ребята с юмором, работящие. Шутки, подначки, розыгрыши на полном серьезе. Нужно проверить, что за человек пришел в цех, с кем в паре ему придется работать. Старшие (на год-два) - квалифицированные ребята сами устанавливали испытательный срок новичкам. Пришедшего в цех работать приглашали в отдельную комнату (угол) и раздевали догола (нижняя часть одежды): делали осмотр и определяли - годен или не годен. Если человек понял, что это шутка, не плачет и не обижается и жаловаться не торопится, то ему ставили клеймо - годен. Если человек обиделся и хочет пожаловаться - шутки не понял, его браковали - не годен. Эта шутка (проделка) дошла до руководства цеха, завода. Начали искать виновных зачинщиков, но никого не нашли. Все, кого спрашивали, не признавались. Испытания такого рода были запрещены официально, но не официально продолжались в несколько ином роде.

Приходилось учиться

1946 год. Тогда в поселок Иваньково для работы на заводе прибыли немецкие специалисты с семьями. Для них были построены в том числе финские дома, которые мы отапливали перед их прибытием. Прибыли немецкие специалисты, с которыми нам пришлось работать до 1951 года. А как работать, если мы не знали немецкого языка, а они не знали русского языка. Переводчики, конечно, были, но их явно не хватало. Сначала отношения были настороженными и даже враждебными, ведь недавно окончилась война, а немцы были нашими противниками, врагами, принесшими столько бед нашему народу. Но постепенно, общаясь в процессе производства друг с другом, отношения стали налаживаться. А работать совместно надо каждый день. Как мы общались, объяснялись? Чаще всего мы учились объясняться по-немецки, а немцы - объясняться по-русски с помощью рисунков, переспрашивая, как называется предмет, вещь, животное и т. д. Как это слово называется по-русски и как называется по-немецки. Деловые документы оформлялись на двух языках.

Немецким специалистам заработная плата устанавливалась выше, по сравнению с нашими рабочими и инженерно-техническими работниками, в т. ч. и мастерами. Так, немецкие рабочие получали зарплату в пределах 1900 – 2000 – 2100 рублей в месяц. Для сравнения ниши рабочие, работая сдельно, и самые высококвалифицированные рабочие зарабатывали до 1400 – 1500 рублей в месяц, а мастерам, технологам устанавливались должностные оклады в 1100- 1200 рублей за месяц. При условии выполнения плана производства начислялась премия в размере в среднем 25 – 30 %.

Если нашим мастерам и др. ИТР устанавливались должностные оклады в пределах схемы должностных окладов, утверждаемой Министерством в соответствии с решением правительства, то немецким специалистам выплачивали зарплату в указанных размерах.

В обращении друг к другу и нас, и их интересовали не только деловые бумаги, но и разговорная речь. Мы довольно быстро подружились и позволяли себе некоторые вольности в обращении. Например, занимаемся изучением немецких и русских слов. Хенкель (сборщик-монтажник) рисует лошадь и спрашивает: «Как называется по-русски? По-немецки это ПФЕРФ, а как по-русски?» Мы пишем и говорим, что это называется ЛОШАДЬ. В отдельных случаях мы рисовали предмет или вещь, животных, подчас подставляя ложные, нелитературные названия. Допустим, немец освоил это слово, а потом в разговоре со знающим немецкий и русский язык назовет это слово или уточнит у переводчика. Приходит в цех на следующий день и говорит: «Ты неправильно нам назвал тогда это слово по-русски». Посмеемся, признаемся в шутке, похлопаем друг друга по плечу и расходимся по рабочим местам. Так приходилось учиться. При этом освоение русского языка шло быстрее. Обиды при этом не было. В освоении немецкого языка у меня получалось немного лучше, чем у других. Помню, обер-мастер Хильдебрандт спрашивает: «Лимонин, откуда ты знаешь немецкий язык?» А я знал-то его в объеме семилетки. Не более того.

Шутки, подначки, насмешки, розыгрыши сохранились с тех военных лет. А нам в те годы было всего по 20-24 года!

Жена щи пролила

Окончилась война. Дубненский машиностроительный завод продолжал напряженно работать. Правда, были введены очередные отпуска, а также выходные дни. Завод работал в основном в одну смену, но некоторые цеха, службы работали в две и даже три смены. На заводе было 32 цеха и 25 отделов, не считая участков. Вот и скапливались очереди для прохода на завод через проходную. Для обеспечения возможно равномерного пропуска людей на завод строились графики по численности работающих в цехах и отделах, очередности начала работы и обеденных перерывов. Так, если одна группа цехов отобедала, то другая группа цехов идет на обед. Получались встречные потоки людей.

В процессе производства люди общались между собой, знали друг друга, знали слабые и сильные стороны друг друга и всегда находили возможность учиться и вместе работать и, конечно же, шутить, подначивать, разыгрывать на полном серьезе. Хуже приходилось тому, кто шуток не понимал, и наоборот, лучше вписывались в коллектив те, кто шутки понимал, не обижался и сам впоследствии становился шутником. Шутки-то были безобидными. Приведу один пример.

Комиссаров Иван (он работал на сборке) идет на обед, навстречу ему Телегин Александр, электрогазосварщик цеха № 22, который уже пообедал.

Телегин спрашивает: «Иван, ты куда идешь?»

Комиссаров отвечает: «Как куда, домой на обед».

Телегин: «Так твоя жена щи-то пролила».

Комиссаров: «Как пролила? Чего же делать-то?»

Телегин: «А иди на фабрику-кухню, там пообедаешь».

Комиссаров: «А у меня и денег-то нет с собой!»

Телегин: «Ну, иди домой, найдет жена чего-нибудь, покормит».

Комиссаров пошел домой. Придя домой, Иван с порога начал ругать жену: «Как тебя угораздило пролить щи, что же ты не могла поаккуратнее, чем же ты меня кормить-то будешь?» Тоня, жена Ивана, в ответ: «Ничего не пойму. Ты что ругаешься, ничего я не пролила, щи горячие стоят на плите. Раздевайся, садись за стол, будем обедать». Тут Иван понял, что Телегин над ним пошутил. Пообедали, Иван подобрел. Успокоился. Пошел на работу. Пришел в цех и рассказывает товарищам по работе, как над ним пошутил Телегин. Посмеялись. В заключение Иван и говорит: «Все ничего, обошлось, но как он узнал, что жена щи варила. Вот вопрос?»

Иван Васильевич

сердится

На заводе идет напряженная работа по выполнению государственного плана. Многих мы хорошо знали. Общались, помогали друг другу. Были среди нас люди серьезные, шутники и обидчивые. Если человек на события реагирует нервно, не воспринимает шуток, то ему работать в любом коллективе будет трудно.

Я работал в агрегатно-сборочном цехе № 3 (средняя зона), а проходили мы в свой цех по главному проходу. С обоих сторон располагались цеха, в том числе и заготовительно-штамповочный цех № 11 по изготовлению деталей. В цехе № 11 всегда стоял шум, грохот и трескотня от автоматов, прессов и прочего оборудования. В этом цехе работал высококвалифицированный механик Киселев Александр Иванович. Когда только он находил время следить за работой оборудования! Он всегда что-то делал «для дома, для семьи», в основном из нержавейки. Как достать помидоры, огурцы из банки? Александр Иванович придумал приспособление из проволоки, чтобы доставать помидоры или огурцы из трехлитровых или пятилитровых банок: один конец закруглил для помидоров, другой конец разрезал, заточил, загнул - для огурцов. Удобно и гигиенично. Делал он и другие приспособления, поделки.

Одно такое приспособление (проволока ФЗМи) сохранилось до сих пор и у меня. Но мастер, специалист был классный. Оборудование в цехе № 11 было и наше, и немецкое (трофейное), работало всегда исправно, бесперебойно. И на территории цеха № 3 было отведено помещение для перегонки отработанного масла. В этой мастерской работал Иван Васильевич Фефелов.

Послевоенное время было трудное. Голодное. Нужно было содержать семью. Среди коллектива возникали разные вопросы. Например, кто-то захотел вырастить поросенка, а где его взять не знает. Александр Иванович дает адрес: иди в цех № 3 к Фефелову, у него недавно опоросилась свинья. Человек идет в цех № 3, находит Фефелова и говорит: «Вы продаете поросят, я хочу завести поросенка». Иван Васильевич, ругаясь, отвечает, что у него никогда не было и нет никаких поросят и продавать ему нечего.

Кто-то хочет завести собаку, желательно щенка. Киселев направляет нуждающегося в щенке к Фефелову. Иван Васильевич ругается: «Кто тебя ко мне прислал, наверное, опять Киселев?» Тот отвечает: «Да».

Тут Иван Васильевич еще больше ругается, возмущается. И таких примеров было много. Но это ведь шутка. Не возмущайся Иван Васильевич и не ругайся, и Александр Иванович не стал бы к нему посылать людей по всякому поводу.

В.М. Лимонин