Детство отняла война... Печать
04.07.2019 00:00

(Воспоминания дубненских ветеранов)

Кулебякина Софья Георгиевна (1932 г.р.)

До войны мы жили на Украине в деревне Великая Воля Дрогобычской области. Семья была большая - девять человек: папа, мама, четыре брата, две сестры и я. Когда началась война, отец и старший брат Дмитрий ушли на фронт. Папа вернулся весь израненный, пожил два года и умер, а вот Дмитрий погиб. Старшую сестру, Катю, 1925 года рождения, угнали в Германию. На ее долю выпали страшные испытания. Вместе с другими пленными ее уже приготовили для отправки в газовую камеру, но в концлагерь ворвались наши войска и освободили узников. Сестра вышла замуж за поляка и осталась в Польше. Спустя годы мама ездила с ней повидаться. Сейчас сестра уже умерла, у неё остались трое детей, которые у нас тоже побывали.

Нам, детям, и маме с лихвой досталось горя и испытаний. Не раз во время оккупации нам приходилось прятаться и жить в лесах, чтобы немцы не угнали в Германию. Однажды брат Михаил не успел убежать в лес, но догадался забраться на чердак и спрятаться в сундук. Это его и спасло.

Каратели спалили наш дом дотла. Мы бросились в лес. Помню, немцы шли шеренгой с автоматами, прочесывая лес. Я за мамину юбку спряталась, а у неё на руках грудной ребёнок, который родился уже во время войны. Женщины и дети плачут от страха.

Пожилых мужчин немцы забирали, пытавшихся бежать расстреливали. Но всё же троим удалось бежать. Они потом воевали на фронте. Наш сосед дошёл до Германии и вернулся домой. Из мужчин в деревне остались только инвалиды. Их немцы заставляли «кучерить», т.е. управлять лошадьми: немцы отправляли в Германию награбленное у населения имущество на повозках.

А как мы голодали! Немцы всё, что было, забрали. У нас поросёнка застрелили, сняли шкуру и заставили маму варить для них мясо. Забрали и телёночка. Понимая, что детей ждет голод, мама умоляла оставить теленка, но фашист ударил ее по лицу, и мама упала. Многие с голода опухали и умирали. Ели траву. Я плакала, говорила маме, что меня тошнит от лебеды. Мама часто просила у богатых людей картофельные очистки и варила их с травой. У нас в деревне раньше было заведено запасаться солью для скота. По десять вёдер хранилось в ларях. Так вот мама и многие женщины ходили куда-то далеко (трое суток их не было дома) и выменивали соль на продукты (чечевицу, пшеницу и картошку). Два года мы не видели ни крошки, ни хлеба.

Чуть повзрослев, я нанималась к богатым людям нянчиться с детьми, делать уборку, ухаживать за скотом. Чтобы утром успеть подоить корову, приходилось вставать в 4 часа утра, а так хотелось спать! Зато я там кушала, и даже иногда мне покупали то платья ситцевые, то туфли. Я была этому очень рада. Правда, не все хозяева были добрыми и щедрыми.

Коров немцы у всех забрали и угнали в Германию, забрали и нашу буренку. Но произошло чудо: месяца через два однажды ночью я слышу - вроде корова мычит. Мы выскочили во двор, а там наша Калинушка (так звали нашу корову) стоит. Как же мы были рады! Она нас спасла от голодной смерти. И ещё одна соседская корова вернулась.

Когда немцев прогнали, у нас опять организовали колхоз, открыли школу. Поля и огороды женщины пахали на себе. Дети помогали колхозу: убирали картошку, собирали колоски, пололи, пасли свиней, но почти всё, что выращивал колхоз, шло на фронт.

Обуви и одежды не было, но многодетным семьям давали по талонам какие-то вещи, а в школе детям полагался суп. Нам родственники иногда давали калоши резиновые и какие-то тряпки, но помню, как из школы я бежала босиком по снегу. У нас были одни валенки, которые носили все по очереди. В нашей деревне четыре семьи были богатые. Они давали маме то старые рваные ботинки, то старую одежду. У нас даже трусов не было - я носила папины кальсоны. Помню, подруга нарядная ходит, а я смотрю на неё и плачу от зависти.

Потом я устроилась работать на цементный завод в город Николаев. В Дубну приехала с мужем в 1977 году. У него здесь жила сестра. Мы устроились работать на «Атолл». Вскоре нам дали квартиру. У нас двое детей, четверо внуков и шестеро правнуков. Живу с мужем, он инвалид.

 

Индюченко Галина Алексеевна (1930г.р.)

Жили мы в Дагестане, в городе Хасавюрте, на железнодорожном разъезде. В семье были мама, папа, брат, две сестры и я. Отца в армию не призвали из-за инвалидности. На фронт ушел брат, воевал, но вернулся домой живым.

У нас был огород и хозяйство - корова и поросенок. В план государству вместо молока покупали и сдавали масло. Сажали картошку, кукурузу, овощи. Землю копали лопатами. Картошки нам хватало. Из нее пекли хлеб с кукурузной мукой, да ещё по карточкам нам давали немного хлеба.

Папа как инвалид получал 48 рублей. Дети помогали по дому. Так, в десять лет я уже доила корову. В школу, в первый класс, пошла, когда мне было девять лет, и училась до третьего класса дома на разъезде. Помню, у нас с сестрой были одни солдатские ботинки на двоих. Я иду учиться в первую смену, сестра - во вторую. Из одежды тоже что-то было, перешивали старую одежду, так что голыми не ходили. Чтобы учиться дальше, надо было ехать в город, но денег не было. Спустя время я все-таки закончила в вечерней школе десятый класс и строительный техникум.

В Дубну приехала в 2000 году к дочери, которая окончила институт и вышла замуж за парня из Дубны. У меня одна дочь, двое внуков и четыре правнука. Живем, не жалуемся. Хотя я перенесла инсульт, но все равно не перестаю радоваться жизни, раннему утру, яркому солнцу, отзывчивости людей.

 

Исаев Сергей Алексеевич (1933 г.р.)

До войны наша семья - папа, мама, брат и я - жила в Дмитровском рай-оне. Отец был участником финской войны. Когда началась война, в сентябре 1941 года его забрали на фронт, он погиб под Москвой в боях за город Рузу. Мама ждала ребенка, и когда пришло письмо о гибели отца, у нее случился выкидыш. Потом мы уехали в Липецкую область к бабушке. Мама работала в колхозе. Выручала земля - 15 соток огорода. Сажали овощи, в основном картошку. Ели и траву, и ракушки, которые ловили в реке Воронеж. Пекли лепёшки из мороженой картошки. Семья получала пенсию - 242 рубля - за папу, но почти все деньги уходили на оплату налога. Из хозяйства у нас были только коза и куры. Дети помогали колхозу в уборке подсолнечника: срезали головки и сдавали.

Я учился с 1 по 3 класс дома, а потом ходил в школу за 4 километра от дома. У меня были два учебника и тетрадки. Портфелей не было. Бывало, перевяжешь учебники верёвкой и вперёд. Зимой носили валенки, а летом бегали босиком, в слякоть обували калоши. Одежду мама перешивала на швейной машинке. Также шила на заказ, а за работу получала продукты. Из колхоза на трудодни осенью давали 5-10 килограммов зерна на год. Это зерно мы толкли в ступе. Получалась мука. Хлеб пекли из тёртой картошки, добавляя немного муки.

После 7 класса надо было ехать учиться в Москву, но денег не было, и мама сказала: «Походи ещё год в школу». Потом я уехал к тёте в Дмитровский район. Шесть месяцев учился в школе фабрично-заводского обучения (ФЗО) на электросварщика. Работал в городе Видное в СМУ-5. Отслужил в армии, вернулся в Запрудню, затем устроился работать сварщиком на завод «Тензор». Женился. У нас сын и дочь. Мой трудовой стаж - более 60 лет.