Виктор КАЛИТВЯНСКИЙ прожил в Дубне много лет, работал на ДМЗ, в «Атолле», в Сбербанке, а затем в московских финансовых структурах. В последние годы занимается литературной деятельностью, пишет книги и пьесы. Автор книг «На три голоса», «Карьер», «Выкуп» и других. Автор пьес «Утечка» (Гран-при Международного конкурса  драматургии «Свободный театр-2010», журнал «Современная драматургия» №3, 2010, поставлена в нижегородском театре «Комедия»), «Возчик» (сборник «Лучшие пьесы 2009», готовится к постановке в Хабаровском краевом драматическом театре) и других.

Последняя книга «Урок советского» посвящена анализу советского периода в нашей истории, его загадкам и урокам.

Говорят, что история делается в столицах. С этим утверждением трудно спорить, оно вроде бы подтверждается множеством фактов. Так, русская революция началась в Петрограде. Сначала февральская, а затем и так называемая октябрьская, которую, впрочем, до конца 20-х годов даже сами большевики называли переворотом.

Считается, что Великая французская революция началась штурмом Бастилии в Париже. В те дни чаша терпения французов переполнилась, но эта горькая чаша наполнялась гневом масс долгие десятилетия  и – в провинции, там проживала большая часть населения.

Да, крупнейшие исторические деяния, как правило, свершаются в столицах, но вызревают-то эти события в глубинке. Русский мужик-крестьянин, одетый в солдатскую шинель, рука об руку с рабочим, вчерашним крестьянином, обеспечили победу большевикам в гражданской войне. Но вызрел взрыв народного возмущения в деревне, где проживало более 80 % населения России в начале 20-го века.

Таким образом, главные события истории происходят в столицах, но готовятся они в глубинке, именно оттуда за ними следят глаза десятков и сотен миллионов.

Когда в Москве в августе 1991 года происходили события, изменившие ход советской и мировой истории, небольшой городок Дубна пристально следил за столичными перипетиями. Дубна не могла повлиять на московскую схватку, но не осталась равнодушной. Несколько сот самых активных готовились отбыть на помощь осаждённому Белому дому, но не успели поучаствовать: ГКЧП пал за три дня...

Дубна – пример города, который опровергает это устоявшееся представление об активных центрах и пассивных окраинах. Самая окраина московского региона, Дубна выламывается из провинциального контекста всей своей историей и сущностью.

Есть какая-то удивительная символика и загадка в многовековой пунктирной истории Дубны. Возведённый на волжском мысе в эпоху русской раздробленности и усобицы, городок растворился в окрестные деревеньки в пору централизации и консолидации. Казалось бы, оставшись только эхом в русских летописях, Дубна вдруг возрождается спустя сотни лет и по-хозяйски устраивается сначала в советской, а потом и постсоветской истории ...

Новая Дубна 20-го века  – это совершенно советский город. Дубна – ярчайший символ советского проекта, великого и ужасного.

Канал Москва–Волга, обеспечивший столицу питьевой водой на столетие, – и десятки тысяч погибших узников ГУЛАГА.

Авиационный завод – и гидросамолёты, которые не могут взлетать с поверхности рукотворного моря, потому что всплывает невырубленный лес со дна...

Атомный проект Берии – и снова лагерная зона, рабский труд заключённых под руководством офицера госбезопасности, который впоследствии станет почётным гражданином Дубны...

Сгусток оборонных советских технологий на нескольких предприятиях – и ОИЯИ, центр международного научного сотрудничества.

Приехавшие со всех концов страны специалисты – и окрестное, талдомско-кимрское население, потому что нужны ведь рабочие руки, куда денешься от старого, коренного...

И над всем этим – один из самых высоких памятников вождю мирового пролетариата Ленину. И – пустое подножье монумента величайшему тирану в человеческой истории...

Как известно, крах советского государства больно ударил по типично советским городам, выросшим вокруг предприятий оборонной или тяжёлой промышленности. Некоторые из таких городов так до сих пор и не могут выбраться из кризиса.

Дубна – пример успешной трансформации абсолютно советского, бюджетного города  во вполне себе буржуазный. Когда-то бюджет города критически зависел от налогов нескольких организаций – сегодня здесь десятки предприятий и сотни коммерческих фирм, налоговый поток диверсифицирован.

В Дубне удалось сохранить то, что было создано в советский период, и  добавить новое, причём во многих сферах. Одно из самых поразительных явлений в этом ряду – создание университета, первого в России не столичного, не областного.

Университет возник в середине 90-х годов – в самое тяжёлое, переходное время от одного общественного устройства к другому. Социалистическая экономика приказала долго жить, на всём пространстве бывшего СССР методом проб и ошибок приживалась рыночная экономика, новая бюджетная система всех уровней – от федерального до муниципального. Нефть стоила 15 долларов, федеральная казна была пуста, пенсии задерживались по полгода... В этих условиях достижением считалось сохранить хотя бы то, что было до кризиса. Сегодня выглядит какой-то загадкой - как сумели в такой обстановке дубненские власти (разумеется, при поддержке областных) осуществить проект по созданию университета...

Другим масштабным прорывом стало создание в городе особой экономической зоны. В рамках этого проекта в Дубну пришли миллиарды бюджетных денег на создание современной инфраструктуры для инновационных исследований...

Когда на переломе 80-90-х в бывшем Советском Союзе началась публичная политика – и в Дубне закипели нешуточные политические страсти. Все первые десять лет послесоветской Дубны коммунисты, контролировавшие городской совет, противостояли исполнительной власти во главе с Валерием Прохом. По иронии нашей истории бывший первый секретарь горкома КПСС Копылов был оппонентом другому бывшему партийному функционеру...

До тех пор, пока политика в России была публичной, такой же она оставалась и в Дубне. А затем наступил период стабилизации, и в Дубне острые политические баталии  сменились консолидацией всех ветвей власти. Как и в большой России,  оппозиционная  дубненская законодательная ветвь постепенно превратилась скорее в партнёра ветви исполнительной, нежели в её контролёра...

Но если в России переход от бурной ельцинской эпохи к «стабильности» произошёл  уже во времена Владимира Путина, то в маленькой Дубне все эти постепенные изменения – от ярких 90-х  к стабильным и скучным 2000-м – прошли при одном руководителе – Валерии Прохе. В некотором смысле  Прох – это такой своеобразный дубненский Ельцин-Путин в одном лице. Политически в фигуре Проха воплотилась несбывшаяся возможность развития такого политического сценария, когда Ельцин, будь он помоложе и имей здоровье покрепче, мог эволюционировать в Путина. В политическом, разумеется, смысле. Такая линия развития в целом соответствовала общему тренду российского общественного сознания, реальным настроениям коллективного бессознательного. Тренд-то ведь был: от либерализма  – в сторону консерватизма. Политический маятник, резко взметнувшийся в одну сторону в начале 90-х годов, неминуемо возвращался к равновесию.

Более двадцати лет Валерий Прох руководит Дубной. Это целая историческая эпоха, пусть и в масштабе одного города. Нравится это кому-то или нет,  Валерий Прох стал историческим персонажем. И, как происходит с каждым историческим деятелем, в конце концов его образ отрывается от реального носителя, живого человека, и становится почти мифологическим. Свидетельство тому – фольклорные мотивы, анекдоты и поговорки. «Прохерация» – так нарекла острая на язык народная молва властный тандем в составе Валерия Проха и его многолетнего соратника Александра Раца...

Но любая эпоха заканчивается. В уже обозримом будущем закончится и политическая эпоха Проха.

То, что предстоит Дубне – жить после двух десятилетий правления одного человека, – предстоит решать и всей России через несколько лет, когда будет завершаться  эпоха Владимира Путина...

В этом смысле Дубна сегодня не просто отражает политические процессы, происходящие в России, а  опережает их. Возможно, Дубна волею своей загадочной судьбы выдвигается на роль такого пробного политического оселка, на котором будут испытываться варианты развития нашего общества.

Похоже на то, что в Дубну возвращается настоящая политика...

Виктор КАЛИТВЯНСКИЙ